7 сентября 2007 года ведущие журналисты ГТРК «Севастополь» («Народный канал») Светлана Белова и Татьяна Воронова были уволены с телеканала по п.7 ст.40 КЗоТ Украины (нахождение на рабочем месте в нетрезвом состоянии). Случай беспрецедентный.
Девушки обвинение категорически отрицают и будут обжаловать увольнение в суде. Директор «НК» Алексей Григорьев настаивает на том, что инцидент был, чему он лично является свидетелем. Точку поставит суд. Вот, казалось бы, и все. Остальное – эмоции, которые разделят журналистскую, зрительскую, читательскую братию на группы «за» и «против»…
Однако есть в этой истории и другие детали, которые выводят ситуацию из разряда «внутрикорпоративной бытовухи» и заставляют задуматься о состоянии дел в городском медиа-сообществе вообще. Что происходит за закрытыми дверями редакций?
Подробности – в стенограмме состоявшейся 12 сентября пресс-конференции с участием уволенных журналистов.
Юрий Парамонов, Председатель Севастопольского независимого медиа-профсоюза «Репортер»: В данном случае факт увольнения – это грубейшее нарушение действующего законодательства. Во-первых, доказательств «распития спиртных напитков» нет. Во-вторых, по нашим данным, это увольнение произошло с грубым нарушением всех необходимых процедур. Мы обратились с письмом в городской Совет с требованием разобраться в этой ситуации.
Татьяна Воронова, уволенная главный редактор редакции информационных программ НК: Основанием для приказа уволить нас послужил акт, которого, к сожалению, мы так и не увидели. Нам его так и не предъявили. В трудовой книжке нам написали, что статья такая-то, факт распития спиртных напитков, появление в нетрезвом виде на работе, но на основании чего – мы, к сожалению, не знаем. На наши просьбы выдать нам копию приказа и копию акта был получен отказ.
Вопрос: Проводили ли медицинское освидетельствование вашего состояния в день инцидента?
С. Белова: Нам не только не проводили медицинское освидетельствование, более того, мы вообще случайно узнали, что этот акт был составлен: просто пошли разговоры об этом между членами коллектива.
Вопрос: Насколько часты случаи на вашем телевидении (я за другие говорить не буду, все знают прекрасно практику проведения пресс-конференций, презентаций, где мы, журналисты, общаемся, бывает, с бокалом вина, и это никому не ставится в вину) юбилеи, праздники какие-то, где спиртное присутствовало?
С. Белова: Еще перед прошлыми выборами неофициально, но на собрании коллектива Т.Н. Бонь объявила так называемый «сухой закон». Мы не устраивали никаких праздников в пределах НК в рабочее время. Это было непозволительно, все это понимали и принимали. С приходом нового директора стали меняться люди, и мы вообще перестали что-либо праздновать, даже дни рождения.
Вопрос: Чем на самом деле все это было вызвано?
С. Белова: Никто никакой причины нам не объяснил, мы можем только предполагать. Возможно, на наши рабочие места были претенденты, возможно, мы не устраивали по каким-то своим личным качествам коллектив или руководство, возможно, мы задавали какие-то неправильные вопросы на пресс-конференциях, это лишь предположения, потому что никаких предпосылок нашему увольнению не было. Не было ни взысканий, ни предупреждений, ни вызовов на беседу или на собрание коллектива, к нам не было никаких претензий до момента увольнения.
Вопрос: Что послужило поводом обвинения?
С. Белова: Возможно, то, что мы во время обеденного перерыва втроем (с коллегой) находились в столовой.
Вопрос: А насколько обновился ваш коллектив?
Т. Воронова: Начиная с апреля, считаем вместе с нами, ушло 8 человек из прежнего коллектива. Весь НК – это, по-моему, 18 человек.
Вопрос: С чем был связан уход такого количества людей?
Т. Воронова: С апреля 2007 года на НК появился новый руководитель.
,
С. Белова: Люди уходили по собственному желанию, по статье уволены только мы.
Вопрос: Вы предупреждали свое бывшее руководство об этой пресс-конференции и приглашали их принять участие в ней?
Ю. Парамонов: Да.
Вопрос: Есть они в зале?
С. Белова: Нет.
Вопрос: Каковы критерии оценки качества работы журналистов внутри редакции?
Т. Воронова: Сейчас никаких критериев, вероятнее всего, нет. Во всяком случае, я как главный редактор редакции информационных программ не приглашалась на заседания программного совета, есть такое еженедельное мероприятие…
Вопрос: А кто входит в состав этого Совета?
Т. Воронова: Редакторы отделов, начальник технической службы, директор и его зам.
Вопрос: А представителей Горсовета там нет?
Т. Воронова: С горсоветом у телекомпании другие отношения. Есть так называемый Наблюдательный Совет, состоящий наполовину из депутатов, наполовину из членов коллектива. Он собирается раз в месяц, иногда реже, и руководство «Народного канала» согласует с депутатами направление своей работы, тематику передач…
Вопрос: От наблюдательного Совета последовала какая-то реакция на ваше увольнение?
С. Белова: От имени независимого профсоюза журналистов были направлены письма к председателю городского Совета, к председателю наблюдательно Совета, и к директору телеканала с требованием создать комиссию, которая бы расследовала этот случай. До настоящего момента никаких ответов не последовало… Хотелось бы о другом, о главном сказать: как оказалось, обвинить, причем обвинить ложно, можно кого угодно и в чем угодно. Теперь мы вынуждены доказывать, что ничего подобного не было. Никто из вас от этого не застрахован…
Вопрос: Будете ли вы в иске требовать помимо всего возмещения морального ущерба?
Т. Воронова: Мне вообще-то не понятно, как люди подписались под этим актом, и я очень хочу доказать в суде, что это клевета. Чтобы люди знали, что, клевеща на другого, они уголовно ответственны.
Вопрос: А скажите, есть ли у вас коллективный договор с вашим собственником?
Т. Воронова: Да. Насколько мне известно, там прием на работу и увольнение сотрудников должны согласовываться с Наблюдательным Советом.
Реплика: Дело в том, что в Севастополе 2 у нас структуры – «Севастопольские известия» и «НК» – издаются за деньги горожан. Здесь другие нормы вступают в силу, мне кажется. Это не СТВ, которое Киев финансирует, это не НТС, которое за деньги учредителей работает, и так далее, это народный городской канал! Мы должны все участвовать в его жизни, а получается, что всё решается единолично.
Вопрос: А к вам как к потерпевшим обращались ли какие-либо политические партии с целью рекламы или пиара в обмен на помощь?
С. Белова: Мы сразу всех предупредили о том, что не собираемся вступать ни в одну партию в связи с этим событием.
Вопрос: До этого инцидента вас все устраивало в работе НК? Были ли у вас какие-то претензии к руководству, к коллективу, какие-то
конфликты?
Т. Воронова: Заниматься новостями, составлять ежедневные эфирные сценарные планы в «обновленной редакции» мне уже не надо было, я занималась проектом «Городской Совет в действии». Но редакторский зуд мой… Возможно, я неверно действовала, когда периодически обращала внимание руководства на качество новостей, которые сейчас идут на канале. Я, например, говорила, что новости длительностью 9 и 12 минут – это недопустимо. Что журналисты не должны говорить нЕкрополь, а должны говорить некрОполь. Что фраза «селяне пообещали, что они произведут своевременный обкос и обпашку полей» (громкий хохот в зале) просто смешна… Да, я критиковала вслух, возможно, это не нравилось.
С. Белова: У меня не было возможности какой-то громкой критики, потому что я не вхожу в руководство канала, не присутствую на совещаниях, я работала в качестве рядового журналиста.
Вопрос: А есть сейчас к вам какие-то предложения, связанные с возможным будущим местом работы?
Т. Воронова: К нашему счастью, нам уже предложили несколько вариантов.
Вопрос: Есть работодатели, которых не пугает такая запись в трудовой книжке?
Реплика из зала: Да как же не пугает, жизнь длинная, это же, по сути, «волчий билет»!
С. Белова: Действительно, есть несколько предложений о работе, и мы очень благодарны тем каналам и тем людям, которых не испугали такие записи. Огромное спасибо всем за поддержку.
Записала Екатерина Бубнова
