В мае нынешнего года исполняется 220 лет со дня путешествия в Крым Екатерины II – основательницы Черноморского флота и Севастополя. И эта судьбоносная веха истории, увы, не воплотилась в памятник, хотя путь к достойному увековечению стартовал еще на исходе XX столетия.
Имея к этой теме неослабный интерес, я внимательно отслеживаю динамику событий на всем протяжении этой «одиссеи», которой пока еще нет конца.
САЛЮТ ОТ ФЛОТА – НА ВСЮ ЕВРОПУ!
Бесспорно, никто из российских монархов не был причастен к основанию Севастополя столь непосредственно, как Екатерина II, активно и деятельно способствовавшая укреплению южных границ, мирному присоединению Крымского ханства к Российской империи и рождению в 1783 году на пустынном скалистом побережье южного военно-морского форпоста. А вскоре императрица, невзирая на солидный возраст и неизбежные тяготы дальнего путешествия, выехала из заснеженного Петербурга в благословенную Тавриду.
В жаркий майский день 1787 года финишем полугодовой «одиссеи» стал Инкерман. Во время торжественного обеда в белоснежном павильоне, специально возведенном на Монастырской скале, по знаку светлейшего князя Потемкина под музыку оркестра неожиданно раздвинулся занавес, драпировавший стенку. И изумленным взорам императрицы, статс-дам, фрейлин и вельмож, а также высоких зарубежных персон открылась озаренная солнцем пронзительно синяя гладь Севастопольской бухты со строгим парадным строем военных кораблей. С каждого из них прогремело одиннадцать артиллерийских залпов.
«Мы увидели в гавани в боевом порядке грозный флот… Государыню приветствовали залпом из пушек, и грохот их, казалось, возвещал Понту Эвксинскому, что есть у него повелительница, и что не более как через 30 часов корабли Ея могут стать перед Константинополем, а знамена ее армии развеваться на стенах его…», – писал позже французский посол граф Сегюр.
Затем высокие гости на шлюпках прошли по Ахтиарской бухте в центр Севастополя, где, по мнению того же графа Сегюра, «нам казалось непостижимым, каким образом в 2000 верстах от столицы, в недавно приобретенном крае, Потемкин нашел возможность построить такой город, создать флот, укрепленную гавань и поселить столько жителей: это был действительно подвиг необыкновенной деятельности». Столь же объективное свидетельство оставил не менее наблюдательный австрийский император Иосиф II: «Севастополь – красивейший порт, какой я когда-либо видел…».
Так Екатерина II убедительно продемонстрировала европейским державам военно-морскую мощь своей империи и то, что Россия утвердилась на берегах Черного моря отныне и навсегда.
Дальнейший путь кортежа в Балаклаву и далее в Байдарскую долину начинался по улице, ныне носящей имя Ленина, а до революции справедливо именовавшейся Екатерининской. Вернуть бы улице прежнее имя, а заодно назвать Екатерининским и безымянный сквер напротив музея Черноморского флота. Как уместно выглядел бы там, у высокой подпорной стены, памятный знак императрице!
,
ЖАЛУЕТ ЦАРЬ, ДА НЕ ЖАЛУЕТ ПСАРЬ
Но… В союзном прошлом, характерном негативным отношением к царям, мечтать об увековечении Екатерины II было бы утопией. А вот в нынешних суверенных реалиях взгляд в историю Отечества без идеологических шор позволяет убедиться, что великие деяния всегда оказываются устремленными в будущее. Ведь российский Черноморский флот продолжает оставаться единственным надежным военно-морским форпостом южных рубежей Содружества.
Еще в середине 90-х годов прошлого века командование Черноморского флота первым выступило с инициативой переименования сквера и открытия памятного знака. Благое начинание получило общественную поддержку, стало импульсом творчества для талантливых зодчих – народного художника Украины Станислава Чижа и архитектора Георгия Григорьянца.
Но тут же, как пел незабвенный В. Высоцкий, «поднялся галдеж и лай» немногочисленных, но агрессивных оппонентов. Крымскотатарские «меджлисовцы», чьи предки вообще не имели отношения к основанию Севастополя, тем не менее, требовали «не допустить превращения нашего города в музей памятников российским палачам». Члены украинской «Просвиты» тоже оказались «против того, чтобы в Севастополе был воздвигнут символ палачу украинского народа – Екатерине II», ибо «на Украине она уничтожила оплот вольности – Запорожскую Сечь». Особо «убедительные» аргументы, о сути которых легко догадаться по заголовку статьи «…Нельзя читать при дамах», привел официальный печатный орган ВМСУ «Флот Украины».
В контексте деяний императрицы эти доводы легко опровергались контраргументами. Для Крымского ханства протекторат России оказался выгоднее вассальной зависимости от Турции. Большое видится на расстоянии. В конце XIX века просветитель крымскотатарского народа Исмаил Гаспринский писал о Екатерине II, что «плоды ея мудрости, милости и божественной терпимости громко и внушительно поучали мусульман, что они не чужды России, что правоверие не помеха их бытию и преуспеянию».
Запорожская же Сечь после передислокации на южные границы регулярных войск утратила стратегическое значение, что признала и запорожская старшина, получившая от Екатерины II статус и привилегии российского дворянства.
Относительно приватной жизни императрицы можно только согласиться, что слабость к фаворитам и, может быть, излишняя расточительность лишь подтверждают истину, что и на солнце есть пятна. Но, видимо, для продвинутых просвiтовцев идеалом нравственности и морали стал гетман Мазепа, которому они великодушно простили даже грех предательства и клятвопреступления, которым ни в коей мере не запятнала себя российская императрица.
Впрочем, о чем спор, если по прошествии времени ясно, что два с лишним века российского прошлого Крыма стали, прежде всего, историей созидания. Наличие в Севастополе военного флота нисколько не мешало привлечению зарубежных инвестиций – согласно вескому царскому слову Манифеста от 22 февраля 1784 года «О свободной торговле в городах Херсоне, Севастополе и Феодосии»: «…Приморские города наши… повелеваем открыть для всех народов, в дружбе с империей нашей пребывающих, в пользу торговли их с верными нашими подданными. Вследствие чего сим торжественно объявляем, что все помянутые народы на собственных их, или наемных судах под флагами их могут свободно, безопасно и беспрепятственно к тем городам приплывать, или сухим путем приезжать… по своему произволению…». Масштабность и значимость государственной деятельности российской императрицы признаны мировой цивилизацией, удостоившей ее титула Великой.
Тем не менее, увековечение Екатерины II на исходе XX века не состоялось ввиду отсутствия межгосударственных соглашений России и Украины. Екатерининской стала именоваться только скромная аллея молодых голубых елочек на водно-спортивной станции Черноморского флота. А вопрос о памятнике плавно перешел в XXI век…
,
ИМПЕРАТРИЦА ПРОТИВ ЧИНОВНИКОВ
…И был поднят на сессии горсовета в декабре 2002 года депутатом Юрием Кравцовым – в самый разгар дебатов о потенциальном «почетном севастопольце» Леониде Кучме, который, как известно, таковым стал.
Решение о включении «екатерининского» вопроса в повестку дня стало неожиданным для горстки оппонентов, и все же они в рамках жесточайшего цейтнота успели подготовиться к отпору. В вестибюле горсовета депутатам и журналистам презентовалось послание, где констатировалось «резко отрицательное отношение к попыткам увековечить память тиранов украинского народа в независимом украинском государстве», и на обороте оного – старая статья «…Нельзя читать при дамах» (дамам-депутатам, выходит, было можно – видимо, в порядке исключения).
Вопрос, успевший получить добро комиссии по образованию, науке и культуре, дождался очереди в длинной, словно хвост кометы, повестке дня лишь во второй половине 2003 года. Из выступлений оппонентов мне особенно запомнился весьма оригинальный довод коммуниста В. Мельниченко, что подписание Екатериной II Указа 1783 года об основании Севастополя… «еще не дает права считать ее прародительницей Севастополя». Кого же тогда считать основателем – не Сидора ли Белого? Дело, конечно, не в курьезе, тем более, что почти вся фракция коммунистов проголосовала «за», а «против» – чиновничье-предпринимательская рать. Полагаю, что исход голосования был в последний момент решен звонком официального Киева. Для принятия решения не хватило восьми голосов.
В том же 2003 году под эгидой городской госадминистрации вышел в свет 642-страничный фолиант «Севастополь на рубеже тысячелетий», львиную долю которого составило описание деяний «отцов города» за годы незалежности. А из алфавитного указателя явствовало, кто из персоналий стал наиболее выдающимся историческим деятелем на рубеже тысячелетий. Пальма первенства досталась Л. Жунько, фигурировавшему во всех главах 59 (!) раз, второе место – Л. Кучме (53 раза). Третьими стали тогдашний спикер В. Борисов (36 раз) и его заместитель В. Пархоменко (33 раза). Замыкали список выдающихся деятелей… императрица Екатерина II, упомянутая четырежды, полководец А.В. Суворов – трижды, и светлейший князь Г.А. Потемкин, о котором вспомнили лишь один раз. Слава Богу, что хоть совсем не забыли…
А ТАМ ХОТЬ НЕ РАССВЕТАЙ…
Казалось, что точки над «i» расставила ноябрьская сессия 2005 года, когда, наконец, обсуждение «екатерининского» вопроса прошло вполне единодушно. Особенно запомнилось мне выступление Ольги Мироновой:
–Основателями Рима считаются по легенде братья Ромул и Рем, которых выкормила волчица. В Риме есть памятник этой волчице – за причастность к основанию «вечного города». Наверное, никому в голову не приходило выяснять, сколько она овец задрала и какой материальный ущерб нанесла народу. А у нас есть более весомый факт – исторический. То, что Екатерина II навеки вошла в историю Севастополя и в мировую историю и по праву заслужила титул Великой, оспаривать никто не будет. И, честно говоря, от того, решим мы вопрос об установке памятника или нет, величия императрицы не убудет. Зато станет ясно, кто мы: действительно ли патриоты, стремящиеся сохранить историю и традиции, или просто случайные люди, решающие личные вопросы.
При одном голосе «против» и шестидесяти «за» судьбоносное решение «Об установлении памятника императрице Екатерине II» было принято.
,
…И С ПЛЕЧ ДОЛОЙ?
В мае 2007 года держу в руках этот документ № 4054 от 1 ноября 2005 года. И отчетливо сознаю, что от декларации до практической реализации – дистанция огромного размера. Потому что все три пункта носят чисто декларативный характер: «поддержать», «предложить», «возложить контроль». Ни слова о создании оргкомитета, либо о таком практическом шаге, как открытии расчетного счета для сбора средств (ведь памятник планировалось создавать на внебюджетные средства).
Попытка узнать у Юрия Кравцова, не отказался ли он от своей инициативы, успехом не увенчалась: не смог он выкроить время из, по-видимому, плотного графика трудов на ниве бизнеса. А, может, «екатерининский вопрос» экс-депутату уже и не интересен.
Как, впрочем, и новому депутатскому корпусу, который явно унаследовал у предшественников завидную оперативность в дележе земли под супермаркеты, развлекательные комплексы и прочие объекты отнюдь не первой жизненной необходимости сограждан.
Справедливости ради надо сказать, что нынешний горсовет обращался в госадминистрацию с письмом № 03-15/3421 от 27 октября 2006 года, и 29 ноября получил ответ, что, дескать, «вопросы строительства памятников монументального искусства требуют большой предварительной работы» – с перечнем пунктов.
Надо же… А для увековечения Тараса Шевченко, не имевшего к Севастополю никакого отношения, в свое время достаточно оказалось распоряжения тогдашнего мэра Л. Жунько. Еще кулуарнее (токмо вердиктом Л. Кучмы) в центр города был вброшен увесистый камень – к 10-летию Военно-Морских Сил Украины.
С председателем постоянной комиссии по вопросам культуры и туризма Сергеем Бурштейном мне удалось пообщаться на днях лишь несколько минут в вестибюле горсовета. Депутат сообщил, что, конечно, всей душой за установку памятника, просто сейчас очень торопится в Киев на майдан. Точнее, на контрмайдан, под бело-голубые флаги однопартийцев.
…Не исключено, что многие вопросы, чрезвычайно актуальные для нынешнего бытия, в масштабах истории окажутся сиюминутными – на фоне вопросов этапных, определяющих курс представительного органа власти и закономерно становящихся достоянием новейшей истории города-героя.
Утешает в этой ситуации лишь то, что в 2008 году грядет еще одна юбилейная дата – 225-летие со дня основания города и флота. Праздник будет иметь государственный статус – на уровне не только Украины, но и России.
Два с лишним столетия – отнюдь не тот срок, чтобы забыть историческую правду. И очень хочется надеяться и верить, что появятся в славном Севастополе памятник Екатерине II, улица Екатерининская. Центральный район, ныне именующийся Ленинским, тоже, по логике вещей, должен стать Екатерининским. Так что, Ваше Величество, еще не вечер!
Ольга СИГАЧЕВА.
