Севастопольцы обычно с особым трепетом и вниманием следят за фильмами, которые снимаются в нашем городе. Список художественных лент, в кадре которых присутствуют севастопольские лица, бухты и улицы, не мал. Большая часть этих кинопроизведений справедливо вызывает гордость не только у жителей Севастополя, но и у любителей кино в целом.
Попытка перевода на язык кино истории жизни адмирала Колчака от режиссера А. Кравчука вызвала закономерный зрительский интерес и получила за первые недели проката неплохие кассовые сборы. Правда, такой показатель востребованности этой картины говорит скорее в пользу успешного воспитания всеядности у современных зрителей, чем о качестве кинопродукта. Фильм “Адмирал”, на который с середины сентября прокатчики активно заманивали добротным трейлером, в промо-акцию которого даже включился авторитет “Первого канала”, оказался киноподелкой грубой.
Мелкие огрехи – Севастопольская бухта не в том окне поезда, не те корабли, не те пушки, не те погоны, не та хронология событий – все это можно простить, когда из кадра считывается уважительное отношение к материалу и аудитории, к которой он адресован.
Крупные огрехи – шокирующий монтаж и отсутствие внятной сюжетной линии – событийной и чувственной, без которой не родится ни симпатия к героям, ни, тем более, – сопереживание. На эти моменты закрывать глаза намного сложнее.
Настойчивое смакование кровавых расправ и живописание физических страданий – это правдивое отображение истории или заполнение сценарных дыр? Впрочем, сценарий, наверное, изначально у фильма имелся. Создатели картины честно признаются, что было отснято около 600 экранных минут, охватывающих разные периоды жизни Колчака: Арктика, Порт-Артур, Балтика, Черное море. Увы, коммерческий интерес победил, убив историю с географией, а – заодно – логику с лирикой.
В кадре присутствуют нерешительный Константин Хабенский (Колчак), холодноватая Лиза Боярская (Тимирева), пафосный Сергей Безруков (Каппель), суетливый Виктор Вержбицкий (Керенский). Кирилл Плетнев, Егор Бероев, Дмитрий Щербина (морские офицеры) – авторы посчитали, что лучших актеров на эпизоды не найти…
Картинки боевых тревог сменяются то мутными водными пейзажами, то коврами из унылых желтых листьев, то заснеженными сибирскими рельсами и закопченными вокзалами. Много писем. То и дело слышны раскаты нервозной французской речи без перевода. Злоупотребление крупными планами при отсутствии хоть сколько-нибудь эмоциональной начинки фильм не украшает, а лишь подчеркивает общую его нескладность.
И вот – кирпичные стены каземата, крестообразная прорубь, команда «в ружье!» и конец: тело главного героя долго и исключительно художественно опускается на дно реки – так же долго тонул в морской воде золотой адмиральский клинок Колчака, брошенный под натиском революции его владельцем…
Нет! Еще не конец. В концовку фильма зачем-то вплетают совсем другую историю – это съемки картины «Война и мир» режиссером Сергеем Бондарчуком, в роль которого, кстати, на полминуты самоуверенно втиснулся его амбициозный сын Федор. Кто-то за этот эпизод упрекнет создателей «Адмирала» в безвкусной отсылке к голливудскому «Титанику», кто-то – недоуменно пожмет плечами.
И разве мечта о вальсировании с любимым человеком, воплощенная почти через полвека после гибели Колчака – та точка, которую следует ставить в истории русского адмирала, его музы и целого их поколения?
В фильме, переполненном дорогими съемками и спецэффектами, однажды все-таки проскальзывает тема, которой не суждено было развиться в повествовании глубже: в одном из эпизодов Тимирева получает записку от Колчака: «Мне важно знать, что Вы есть». Эти же слова кинематографический Колчак мог обратить ко всей России, если бы авторы потрудились объяснить зрителю, например, как и почему морской адмирал оказался в Сибири.
Наверное, когда фильм все-таки поселится на Первом канале и обрастет нужным историческим и лирическим весом, все будет смотреться и восприниматься иначе.
Пока фильм не стал ни патриотическим экшном, ни пронзительной мелодрамой, ни даже иллюстрацией к учебнику истории.
В погоне за быстрым коммерческим результатом авторы поспешили порубить свое многосерийное действо на монтажные куски, негодные для склейки. На экране – не слишком связное мелькание кадров, которое невозможно оправдать стандартами хронометража.
Результат – фильм, над которым рыдают военные специалисты и историки, а глаза женской части аудитории остаются сухими.
Адмирал Колчак, чья жизнь, полная головокружительных эпизодов, насыщенная судьбоносными для истории России событиями, большинство из которых ярки и киногеничны по своей сути, никак не заслужил столь безразличного обращения. Жаль, что в который раз история личности стала предметом циничной спекуляции. Досадно, что бизнес вновь прикрыт вывеской «патриотического искусства».
У фильма, кстати, нашлось достойное предварение: в 2000 году остроумными предпринимателями ЗАО “Иркутскпищепром ” было выпущено пиво “Адмирал Колчак”. Сколько раз еще будет произведен размен харизмы персонажей российской летописи?
Сопровождая масштабной рекламой прокатную версию фильма «Адмирал», Первый канал сослужил плохую службу возможному рейтинговому лидеру собственного телесезона – одноименному сериалу. Вызывает сомнение: сможет ли телевизионная версия «Адмирала» освободиться от сомнительной репутации своего скороспелого полноэкранного «пилота»?
Роман Алексея Толстого «Хождение по мукам» был написан в 1928 году. Современник Колчака косвенной линией своего повествования весьма кратко, но ярко описывает, каким человеком был адмирал. Высокобюджетный самостоятельный кинопроект «Адмирал», увидевший свет в 2008 году, не отражает и пятой части сказанного Толстым. Не отвечает он и требованиям исследователей. Одно утешает: личность Колчака так и осталась загадкой, а, значит, интерес к знаменитому адмиралу утрачен не будет. Возможно, только это обстоятельство и стоит приписать в заслуги авторам фильма.
,
Из романа А. Толстого “Хождение по мукам”:
… Несмотря на ум, образованность и, как ему казалось, бескорыстную любовь к России, – Колчак ничего не понимал ни в том, что происходило, ни в том, что неизбежно должно было случиться. Он знал составы и вооружения всех флотов мира, мог безошибочно угадать в морском тумане профиль любого военного судна, был лучшим знатоком минного дела и одним из инициаторов поднятия боеспособности русского флота после
Цусимы, но если бы кто-нибудь (до семнадцатого года) заговорил с ним о
политике, он ответил бы, что политикой не интересуется, ничего в ней не
понимает и полагает, что политикой занимаются студенты, неопрятные
курсистки и евреи…
…В семнадцатом году Колчак не колеблясь присягнул на верность Временному
правительству и остался командовать Черноморским флотом. С едкой горечью,
как неизбежное, он перенес падение главы империи, стиснув зубы, принял к
сведению матросские комитеты и революционный порядок, все только для того,
чтобы флот и Россия находились в состоянии войны с немцами. Если бы у него
оставалась одна минная лодка, кажется – и тогда он продолжал бы воевать.
Он ходил в Севастополе на матросские митинги и, отвечая на задирающие речи
ораторов, приезжих и местных – из рабочих, говорил, что лично ему не нужны
проливы – Дарданеллы и Босфор, – так как у него нет ни земли, ни фабрик и
вывозить ему из России нечего, но он требует войны, войны, войны не как
наемник буржуазии (гадливая гримаса искажала его бритое лицо с сильным
подбородком, слабым ртом и глубоко запавшими глазами), – “но говорю это
как русский патриот”.
Матросы смеялись. Ужасно! Верные, готовые еще вчера в огонь и воду за
отечество и андреевский флаг, они кричали своему адмиралу: “Долой
наемников имперьялизма!” Он произносил эти слова, “русский патриот”, с
силой, с открытым жестом, сам в эту минуту готовый беззаветно умереть, а
матросы, – черт их попутал, – слушали адмирала, как врага, пытающегося их
коварно обмануть…
1928 г.
