«Уважаемая Редакция!
Пришлось мне как-то совсем недавно на пару дней съездить в столицу Украины – город Киев; поезд мой опоздал на несколько часов, и, сразу по приезду, к своему сожалению, я обнаружил, что мне срочно необходимо обменять российские рубли на украинские гривны. Время было уже около полуночи, и я, следуя за пассажиропотоком, оказался у призывно горящей норы обменного пункта. Курс рубля к гривне плавающий, и на день моего приезда в Киев и обмена рублей на гривны составлял 198 гривен за одну тысячу российских рублей. То есть один рубль равен 0,198 гривен.
Бегло глянув на вывешенный обменным пунктом курс, я достал три тысячи рублей и протянул их кассирше. Труженица калькулятора взяла деньги, отсчитала причитающийся мне эквивалент в гривнах, пробила чек и протянула в окошко убедительно пересчитанные на моих глазах триста пятьдесят девять гривен и сорок копеек.
Признаюсь, моей ошибкой было то, что перед тем, как протянуть для обмена деньги, я в спешке не посчитал, что за три тысячи рублей должен получить пятьсот девяносто четыре гривны; тем не менее, сумма, выданная кассиршей, меня сразу насторожила, и я достал калькулятор.
Кассирша держала деньги и чек веером в вытянутых руках, и, пока я пытался сообразить, где тут подвох, справа и сзади от меня наметилось сначала движение, потом шорох, а затем появился спешащий человек. Поглощенный пересчетом рублей в гривны, я не мог рассмотреть эту персону, понятно было одно: человек ужасно спешил, может быть, даже опаздывал на поезд. Нетерпение спешащего человека было настолько велико, что он, не в силах ждать у обменного пункта ни секунды. Его руки просочились между мной и доступом к обмену валют и исполнили у окошка какой-то замысловатый танец. Под их натиском мне пришлось взять деньги у начальницы кассы и временно отступить на шаг от окна обменного пункта к щитку, на котором был вывешен курс обмена: 0,1198 гривен за один рубль.
Наверное, вы гораздо раньше меня поняли, в какой момент меня обманули. “Какой-то курс у вас странный, – сказал я кассирше, занимая освободившееся после исчезновения спешащих рук место у окошка обменного пункта. – Верните мне, пожалуйста, назад мои деньги и аннулируйте произведенную операцию обмена”. Наверное, никого не удивит то, что вернуть деньги назад кассирша отказалась. С нескрываемым презрением разглядывая меня в бойницу своей обменной цитадели, она объяснила, что вернуть деньги нет никакой возможности, потому что после обмена моих денег у нее была еще одна операция – только что она на моих глазах обменяла спешащей девушке сто долларов.
К сожалению, я не отношусь к числу людей с железной выдержкой, и отказ вернуть мне деньги спровоцировал у меня спонтанный речевой выброс некоторого количества всем известных крылатых слов и выражений, обращенных к кассирше. Её моя фразеология, однако, нимало не смутила.
Защищенная стенами и бойницами обманного пункта и уверенная в своей безопасности и безнаказанности, женщина отвечала мне дерзко и вызывающе, а в конце ответной тирады почему-то добавила фразу, растиражированную теперь, благодаря американскому кинематографу, среди широких слоев населения: “все, сказанное вами, может быть использовано против вас”. Честно говоря, я уже подумывал, не взять ли мне обманную цитадель штурмом, но почему-то решил, что, скорее всего, если мой штурм вдруг окажется успешным, наверняка же радость победы будет омрачена появлением людей в форме, которые мне с удовольствием напомнят, кто в Киеве бесплотный пленник, а кто жирный хан. Кстати, о людях в форме. Возможно, они-то и смогут мне помочь, решил я, и отправился на поиски дежурного наряда. Никаких следов обитания милицейского наряда на киевском центральном железнодорожном вокзале мною обнаружено не было – видно, по причине наступления зимы улетели эти перелетные птицы в теплые края. В поисках милиции набрел я на окно дежурного по вокзалу. Дежурных было двое, и они пересказывали друг другу что-то смешное. Мое появление их тоже изрядно повеселило, а когда я начал рассказывать о том, как меня обманули в обменном пункте на вверенном им вокзале, ближайшая ко мне главная по ночному вокзалу женщина не смогла сдержаться: стоило мне произнести словосочетание “обменный пункт”, как улыбка стала медленно расплываться по ее лицу. Наверное, я был не первый, кто сегодня позабавил её историей про душку-кассиршу и её штуки с курсом в обменном пункте. Чтобы немного меня утешить, вокзалодежурная сказала, что железнодорожный вокзал в ее лице не несет никакой ответственности за то, что происходит на территории обменных пунктов, потому что обменный пункт есть имя общее, независимое, арендующее у вокзала часть весьма полезной площади и вокзалу неподконтрольное.
,
Возвращаясь мысленно к самому началу эпопеи с обманом и анализируя собственную глупость и невнимательность, я рассуждал, что вот какой же колоссальной и всепоглощающей должна быть коррупция, чтобы в центре столицы европейского государства, рассуждающего о вступлении в Евросоюз, совершенно открыто и нагло действовала банда мошенников, и что, скорее всего, правду тут можно будет найти не раньше, чем крымские куры начнут нести яйца, из которых вместо цыплят будут вылупляться слоны. Фирма, занимающаяся на вокзале обманом с обменом валют наверняка зарегистрирована на какой-нибудь потерянный паспорт и в случае проверки пострадает разве что кассирша, и что много вообще в мире несправедливости и что странно, что в этом обменном пункте мне выдали чек. Чек. Чек?
Достав из кармана чек, я узнал, что обменный пункт принадлежит известному в Украине банку. Позже я нашел в Интернете информацию о нем. Никаких потерянных паспортов – “учредителями Банка выступили физические лица, позднее в число акционеров вошли предприятия – представители различных отраслей экономики”.
Вернувшись в Россию, я нашел сайт и номера телефонов банка. На сайте банка было много интересной информации. Вот что было там написано: ” Банк помогает решать различные вопросы в сфере взаиморасчетов, оптимизации денежных потоков, инвестиций, работы на фондовом и валютном рынках. Существенная модернизация программно-технического обеспечения позволяет Банку предоставлять клиентам услуги европейского уровня”.
Разумеется, я позвонил в киевское отделение этого банка. С директором киевского филиала банка меня не соединили, но переключили на безымянную женщину, занимающуюся “именно этими вопросами”.
Безымянная женщина на другом конце провода слушала меня внимательно. Мне даже показалось странным такое ее безмолвное внимание. Я рассказывал о том, как под прикрытием банка в обменном пункте на вокзале действует банда подонков, обманывающая клиентов, а занимающаяся этими вопросами женщина молчит, и лицо у нее там, на другом конце провода, наверное, такое, словно она случайно проглотила Атлантический океан.
Наконец и я замолчал. Какое-то время было тихо. Потом женщина сказала:
– Никакого мошенничества здесь нет. Да, у нас был именно такой, как вы сказали, курс обмена – и что такого? Возможно, кому-то он может показаться невыгодным. Ну и что? Вот сейчас, например, у нас другой курс, хороший, очень выгодный. Хотите – приходите и меняйте ваши деньги сейчас, по выгодному курсу.
Поблагодарив занимающуюся этими вопросами женщину за совет, я положил трубку. Вот такая вот история случилась со мной в столице Украины!
Николай Р.»
