В Королевстве Бельгия до окончания холодной войны тоже была всеобщая воинская обязанность. Все служили примерно год, и преимущественно в «горячих точках», а именно на границе с ГДР. Рассказ Эрика, бывшего рядового первого класса, а теперь толстого менеджера, служившего в последний призыв…

«Я был в мотопехоте первой линии (по – нашему, погранец). Наша часть стояла в 3х км от границы, а линия обороны шла в 500 метрах от ГДР. Мы никогда не отрабатывали наступление, только оборонительные действия. Считалось, что в начале 3ей мировой противник нанесет ядерный удар по нашей базе и начнет танковый прорыв. Через час после начала войны мы окажемся глубоко в тылу, и задача была – геройски погибнуть, уничтожив как можно больше танков и БМП. Таким образов, по тревоге все выдвигаются вперед, чтобы выйти из зоны действия ЯБ (ядерных боеприпасов) и лупят из противотанковых гранатометов и ракет по всему, что движется.

Каждый день мы ездили на полигон и стреляли из базук, безоткатных орудий, кидали гранаты. Нас в городе было легко узнать по красной от постоянного перегрева щеке. Постепенно мы освоились в части, освоили все бары ближайшего городка и познакомились со всеми девицами легкого поведения.

Примерно раз в неделю нас внезапно поднимали по тревоге. Об этом мы знали за 2 дня, нам по секрету сообщал командир части, которому нужно было не ударить в грязь лицом, в общем, все как в Советской Армии. Международная обстановка была расслабленной, войны не намечалось, участились случаи проноса пива в казармы. И вдруг…

На случай войны предусмотрен особый план. Сирены не воют, никто не бегает, но каждый солдат, получив информацию, должен тихо разбудить еще трех, они бегут будить своих троих и т. д., кто-то мчится в город поднимать расквартированных там офицеров. В полной тишине все действуют по особому плану, даже если нет командира или он убит… И вот такой сигнал получен!

Солдаты в панике носятся, забывая кому кого надо будить, выбегают полуодетые, забыв оружие. В воротах столкнулся грузовик с боеприпасами и Брэдли (БМП), экипаж которого забыл, что в случае особой тревоги ему надо выезжать, повалив забор из колючей проволоки. Офицеры орут, все ждут, когда их накроет Град или что-то в этом роде. Оттащили грузовик, выехали.

 Уфф, еще можно пожить. Потери – трое раненых в ДТП и примерно 10% личного состава, которых не сумели найти. Долетели до рубежей, рассредоточились. Командир изучает в бинокль границу. Тихо. Встретился взглядом с гэдээровским погранцом, который тоже изучал его в бинокль. Облом. Учения вроде.

Странно, что нет сигнала на отбой, пора бы уже. Нет связи с полком почему-то. Лейтенант осмотрел свою роту. Из 10 БМП приехали 8, две были не заправлены вопреки инструкции. В каждом отделении не хватает как минимум 1 человека. Треть в гражданской одежде. С боеприпасами еще хуже. Разбитый грузовик вез противотанковые ракеты. Теперь их нет, остались только выстрелы к гранатомету. Автоматического оружия тоже нет, потому что все забыли инструкцию, что при особой тревоге надо брать автоматы с собой. Карьера лейтенанта накрывалась медным тазом. Он принял единственно правильное решение, в связи с отсутствием связи с полком, быстро вернуться на базу, привести роту в божеский вид, а на вопрос, почему оставил рубеж, как-нибудь отбрехаться. Потому что если комиссия, которая сейчас наверняка объезжает и проверяет всех, застанет его подразделение в таком виде, то лучше не надо. Он приказал ехать назад. На всякий случай не включая фар… А в это время…

Отделение безоткатного орудия, которым командовал ефрейтор-немец, уроженец здешних мест, оперативно взяло под контроль перекресток и приготовилось к последнему бою за Родину. Они выстрелили быстрее, чем различили, что там едет. Никого не убили, но попали в гусеницу БМП, она закрутилась на месте и в нее сзади врезалась другая на полной скорости. Куча пострадавших, сломанные носы, руки и ноги. Назрел межнациональный конфликт на почве исторической неприязни. В БМП ехали бельгийцы, а стреляли немцы.

Сразу вспомнились первая мировая, а за ней немножко вторая, дошло до рукоприкладства…

Наконец заработало радио. Отбой! Ура… Но почему так поздно, почему не было связи!?

Полковник, командир части, лучше других знал, что учения не начинаются, если ему заранее не сообщили свои люди в штабе. В этот раз звонка не было. Ёшкин кот! Третья Мировая!!!

Тысячи танков у него за спиной утюжат немецкую землю и рвутся к родному Брюсселю, которого, может быть, уже и на карте-то нет. А там семья, дети. Короче, он разволновался, сердце не выдержало, полковник умер. Это был единственный погибший. Больше внезапных учений в НАТО не проводили».