Вот уже несколько лет подряд в День Победы самым ярким и многолюдным массовым мероприятием на Украине становится не столичное шествие ветеранов-победителей, а парад в Севастополе. Там и вправду здорово: ветераны не беспокоятся, что к параду присоединятся члены  УПА, а моряки российского и украинского флотов торжественно идут в едином строю, плечом к плечу. Посмотреть на парад съезжаются со всего Крыма. В прошлом году зрелище, по данным местной милиции, собрало 60 тысяч человек – это больше трех процентов населения Крыма и, для сравнения, вполне сопоставимо с толпой, которая совершила «оранжевую революцию». И это, наверное, самый красноречивый ответ на вопрос, что ценят и чем гордятся жители полуострова.

После «оранжевой революции» Киев и Москва перестали дружить. Тенденция к сближению, которая намечалась 4-5 лет назад, на закате правления Леонида Кучмы, потеряна безвозвратно. Что в этой ситуации ждет самый русский регион Украины? Тот самый, где более 70 процентов населения – русские по национальности, тот самый, который в начале 1990-х был готов провести референдум о выходе из состава Украины – ради того, чтобы присоединиться к России…

Черноморский флот – чужой у себя дома

Крупнейшие, важнейшие флотские объекты, переданные Украине после раздела Черноморского флота Советского Союза, разграблены и пришли в запустение. Эта незавидная участь постигла подземную базу подводных лодок в Балаклаве (создать в ней музей решили уже после того, как из базы вывезли почти все, что можно было сдать в металлолом), уникальный подземный ракетный комплекс «сотка». Мародеры продолжают резать металл, понемногу уничтожая подземный резервный командный пункт ЧФ СССР – уникальный высеченный в скале комплекс площадью более 25 тысяч квадратных метров.

,

Черноморский флот, не меняя места базирования, впервые отметит юбилей в родном городе, но за границей – и отнюдь не в качестве желанного гостя.

Присутствие российских военных противоречит евроатлантическому курсу Украины, и Киев, не отказываясь открыто от взятых на себя обязательств, старается ограничить это присутствие, свести его к минимуму.

Примеров полно: и требование не вывешивать на объектах флота «слишком много» российских триколоров, и регулярные визиты украинских судебных исполнителей на российские маяки, и снисходительное, отечески-мягкое отношение украинских правоохранителей к оскорбительным акциям, которые устраивают на объектах флота активисты радикальных украинских организаций.

Последний случай – требование украинского МИДа отменить военный парад и праздновать юбилей флота исключительно на территории воинских частей, которое накануне озвучил пресс-секретарь министерства. Следующим шагом, похоже, должен стать запрет носить российскую военную форму за пределами частей ЧФ РФ.

Это совсем уж странно. Более двух веков на Черноморском флоте служили сыны украинского и русского народов – флот был единым, и нынешнее стремление Киева загнать праздник за заборы воинских частей, вместо того, чтобы присоединиться к торжествам, вызывает недоумение. Украина, получается, не считает свои ВМС преемником Черноморского флота царской России (а позднее – Советского Союза), отказывает украинским морякам в праве считать себя наследниками легендарного героя Крымской войны матроса Кошки (украинца по национальности) и десятков тысяч других украинцев, честно служивших на кораблях Черноморского флота.

,

В 1990-е, соглашаясь на раздел флота и согласовывая условия пребывания ЧФ РФ в Украине, тогдашнее российское руководство оставило Киеву массу лазеек, возможностей для злоупотреблений. Москва согласилась на несправедливые, кабальные условия – отказ от пополнения флота новыми кораблями, необходимость согласовывать с Киевом военные учения и, вообще, любое перемещение военнослужащих. Можно объяснить это тогдашней слабостью России, но главная причина, наверное, в ином: 10-15 лет назад отношения между нашими странами были совсем другими. Не случайно в соглашении о пребывании ЧФ РФ на территории Украины есть пункт об автоматическом продлении договора, если ни одна из сторон не пожелает его расторгнуть. Мог ли тогда кто-то предположить, что одна из «высоких договаривающихся сторон» станет подталкивать другую к обсуждению процедуры и механизмов вывода флота за девять лет (!) до окончания срока договора?

Война идеологий      

Долгие 16 лет в составе независимой Украины доказывают: Крыму чужда официальная государственная идеология (она не артикулируется, но проглядывает в действиях власти) и видение Украины как монокультурного государства, а украинской истории – как многовековой борьбы против «поработителей».

,

В Крыму, в силу его истории и многонационального населения с преобладанием русских, неприемлема гуманитарная украинская политика последних лет, будь то музеи советской оккупации, льготы для ветеранов УПА, празднование 350-летия победы под Конотопом (когда войско запорожских казаков, поляков и татар разгромило войско своих же братьев-казаков и русских), требования признать голод 1930-х годов геноцидом украинского народа или «идеологически выдержанное» переименование улиц (киевских чиновников беспокоит, что в крымской топонимике слишком много коммунистических деятелей, в то время как деятели масштаба (пошиба?) Мазепы и Бандеры остаются неувековеченными).

Полуостров последовательно отторгает все «идеологические» инициативы Киева. В ответ на распоряжение отметить 100-летие командующего УПА Романа Шухевича в Симферополе поставили памятник жертвам коллаборационистов. В ответ на высказывания о необходимости начинать подготовку к выводу Черноморского флота с территории Украины – затеяли сбор подписей за то, чтобы оставить ЧФ в Севастополе «навеки». В ответ на киевский «Музей советской оккупации» – открыли «Музей злодеяний американского империализма». В Крыму до сих пор отмечают день присоединения к России, а на антинатовских митингах в Симферополе собираются тысячи людей.

Но это противостояние затрагивает лишь небольшую часть населения.

Остальные пассивно, хотя и неодобрительно наблюдают – и Крым понемногу сдает позиции. Лучшая школа на русскоязычном полуострове – это украинская гимназия, местные радиостанции вынуждены вещать на украинском языке (самые изворотливые обходят запреты, прокручивая все рекламные ролики дважды – сначала на государственной «мове», потом – на языке целевой аудитории), а недавно на украинский перевели и кинопрокат.

На посту президента Виктор Ющенко делает именно то, чего боялись избиратели Юго-Востока страны во время президентской кампании 2004 года. Конфликт требований Киева и интересов русскоязычного, пророссийски ориентированного населения характерен не только для Крыма. В половине областей страны – от Одессы до Харькова – события развиваются по тому же сценарию, разве что с меньшей остротой. Трещина в отношениях Крыма и Киева расширяется и углубляется. Чего стоит недавняя инициатива Министерства образования перевести преподавание во всех вузах на государственный язык (через три года высшее образование можно будет получить только на английском или украинском) или приказ министра транспорта транслировать песни в поездах и самолетах только на украинском языке (распоряжение потом подкорректировали, но сам факт, что такой приказ был издан, говорит о многом).

,

В том государстве, которое строит украинская власть, нет места для сегодняшнего Крыма – русскоязычного, сохраняющего свою особость, непохожесть на другие регионы страны. Его участь – ассимиляция, приведение к общему знаменателю. Не странно, что молодая страна без исторического опыта государственности поспешно формирует некую призванную объединять национальную доктрину и старается ее реализовать.

Странно лишь, что Украина, регионы которой так непохожи друг на друга выбрала  именно такую, столь мало подходящую для объединения страны национальную идею. Единственное, что роднит Крым и Галицию – это советский период, наше общее прошлое в УССР. То время, когда был создан нынешний промышленный потенциал страны, когда Украина собирала рекордные, недостижимые сейчас урожаи. Но эти годы теперь называют эпохой «советской оккупации», и строить взаимопонимание нам практически не на чем.

Косово не будет

Может ли политика Киева подтолкнуть Крым к решительным действиям в духе 1990-х годов? Едва ли. Несмотря на пример Косова и Абхазии, которая, похоже, пытается примерить балканский сценарий на себя, в Крыму в ближайшие годы, скорее всего, будет спокойно – без масштабных акций протеста, уличных беспорядков и прочих потрясений.

Полуостров встречает накатывающие на него волны украинизации протестами – но протестами, прямо скажем, не всенародными. Мало у кого из крымчан хватило настойчивости даже для того, чтобы заставить сотрудников паспортного стола написать в паспорте, к примеру, «Ніколай» (транслитерация русского имени в соответствии с правилами украинского языка) а не «Микола» (замена русского имени украинским).

И так во всем. Запретили трансляцию российских каналов? – Не страшно, молодежь выручает интернет, людей старшего возраста – спутниковые «тарелки». Кинопрокат переведен на украинский? – Зрители не идут в кинотеатры, страдают прокатчики, а не авторы нововведения. Пока с русскоязычных не начнут собирать подушный налог, никто не почешется.

Даже крымская элита – тот же Верховный совет Крыма, в котором коалиция большинства сформирована вокруг Партии регионов, – не готова последовательно, постоянно оппонировать Киеву. Спорить с вышестоящим начальством – себе дороже: не будет денег из госбюджета – не удастся выполнить предвыборные обещания.

В обострении обстановки не заинтересован и бизнес. Партия регионов, членам которой принадлежит львиная доля крымских активов, окончательно отказалась от своих наиболее радикальных лозунгов (в частности, от федерализации) и сейчас, ни для кого не секрет, ищет пути к сближению с пропрезидентскими силами и другими своими теперь, видимо, бывшими политическими оппонентами.

Прессинг российских инвесторов, который расцвел в 2005 году и закончился вместе с первым премьерством Тимошенко, то ли не возобновлялся, то ли растерял оголтелость. Не случайно крупный российский бизнесмен Александр Лебедев, который вкладывает в Крым десятки миллионов долларов, не гнушается деловым сотрудничеством с местными союзниками Юлии Тимошенко. Лебедев, участвовавший в последних выборах в Госдуму в составе патриотической «Справедливой России», намерен вместе с главой крымского «БЮТа» Андреем Сенченко построить в центре Симферополя единственную в Крыму пятизвездочную гостиницу.

И, кстати, среди крымского духовенства немало людей, поддерживающих идею Виктора Ющенко создать в Украине единую поместную церковь. Крымчане свыклись с ролью меньшинства. То, что на заре существования независимой Украины вызывало протест, сейчас уже не удивляет.

Истоки нынешней политической пассивности крымчан следует, видимо, искать в 1994 году, когда Леонид Кучма ввел в Крым милицейские спецподразделения, а Верховная рада Украины упразднила должность президента Крыма, отменила конституцию и свела к минимуму полномочия автономной республики. Между тем годом ранее за Юрия Мешкова – первого и последнего президента Крыма, обещавшего включить полуостров в рублевую зону, а затем – и в состав России, проголосовали более 70 процентов жителей Крыма. Недемократичное увольнение президента деморализовало жителей и напугало местных политиков. Лозунги, которые принесли Мешкову победу на выборах, сейчас никто не использует – боятся. Это как раз объясняет, почему в Крыму высокая митинговая активность сочетается с достаточно низкой явкой на выборах.

Не слишком обоснованы и прогнозы масштабного обострения между крымско-татарским и славянским населением – во всяком случае, в ближайшие годы. Среди крымских татар есть несколько сотен человек, для которых участие в акциях протеста и силовом противостоянии стало образом жизни (они кочуют с пикета на пикет и давно примелькались журналистам), –  и многотысячное большинство, интересы которого совпадают с интересами славян.

При этом в Крыму, действительно, растет влияние достаточно радикальных исламских общи. В последнее время крымско-татарские лидеры – Мустафа Джемилев и Рефат Чубаров тратят на полемику с «исламскими сектантами» едва ли не больше сил, чем на борьбу со «славянским шовинизмом».Но для подавляющего большинства крымских татар религиозный радикализм гораздо менее привлекателен, чем прелести рыночной экономики и европейского образа жизни.

Большинство жителей Крыма и Севастополя радует, как крепнет в последнее время Москва, в каком жестком и прагматичном тоне она ведет диалог с Украиной, как уверенно отстаивает свои интересы. Отказываясь от претензий на Крым, Россия уступала полуостров дружественному государству, вверяла соотечественников стране-доброй соседке. Сейчас эта ситуация изменилась – а значит, наверное, «крымская» политика России тоже нуждается в изменениях. Неверно приравнивать людей, которые, никуда не уезжая, однажды оказались в другом государстве, к классическим иммигрантам, российской диаспоре в «настоящем» зарубежье.

Самые «русские» регионы Украины никогда не переставали ощущать себя частью  «русского мира», и это, наверное, стоит учитывать. Чем перечислять, как выгодно для Украины пребывание Черноморского флота в Севастополе (около ста миллионов долларов арендной платы ежегодно, плюс – в 2007 году – еще 17 миллионов долларов налоговых отчислений), не лучше ли напомнить, что без флота, которому сейчас запрещают провести в Севастополе парад, Севастополя просто бы не было?

Дмитрий Жмуцкий

,

www.ua.rian.ru