Парад-alle, не видно кресел, мест.

 Оркестр шпарил марш, и вдруг, весь в черном,

 Эффектно появился шпрехшталмейстер

 И крикнул о сегодняшнем коверном.

 Вот на манеже мощный черный слон,

 Он показал им свой нерусский норов.

 Я раньше был уверен, будто он –

 Главою у зверей и у жонглеров.

 Я был не прав – с ним шел холуй с кнутом,

 Кормил его, ласкал, лез целоваться

 И на ухо шептал ему, о чем?

 В слоне я сразу начал сомневаться.

 Потом слон сделал что-то вроде па

 С презреньем, и уведен был куда-то…

 И всякая полезла шантрапа

 В лице людей, певиц и акробатов.

 Вот выскочили трое молодцов,

 Одновременно всех подвергли мукам,

 Но вышел мужичок – из наглецов –

 И их убрал со сцены ловким трюком.

 Потом, когда там кто-то выжимал

 Людей ногами, грудью и руками, –

 Тот мужичок весь цирк увеселял

 Какой-то непонятностью с шарами.

 Он все за что-то брался, что-то клал,

 Хватал за все, я понял: вот работа!

 Весь трюк был в том, что он не то хватал –

 Наверное, высмеивал кого-то.

 Убрав его – он был навеселе –

 Арену занял сонм эквилибристов.

 Ну все, пора кончать парад-алле

 Коверных! Дайте туш, даешь артистов!

Владимир Семенович Высоцкий, 1969